000
ОтложитьЧитал
Часть I. Любовь
Пролог.
В душном зале было не протолкнуться, но места хватило не всем. Даже само здание суда окружала толпа тех, кому не нашлось места внутри.
Вокруг выстроилось оцепление, стражники стояли в два ряда – такого столица Дишкериона ещё не видела.
На скамье в зале суда, в оцеплении стражи, сидела женщина. Тёмная плотная вуаль скрывала её лицо. Кто-то выкрикивал в её адрес проклятия, кто-то – слова любви. Мужчина с растерзанным букетом плакал, стоя на коленях, и умолял пропустить его к женщине, но охрана была непреклонна. Тень не спасала от полуденного зноя, по лицам невозмутимых стражников стекал пот, наверное, только их не волновала судьба той женщины, что они охраняли. Впрочем, сама подсудимая тоже была спокойна.
Наконец, тяжёлые двери распахнулись и в зал прошли ещё два десятка вооружённых служителей закона. Они встали живой цепью вдоль ограждения, что отделяло трибуну судьи и подсудимую от зала.
– Тишина! – Крикнул один из стражников.
Двери снова распахнулись, вошёл судья. Он оглядел зал и прошёл на своё место. Женщина поднялась со скамьи. Зал затих. Судья посмотрел на женщину, что стояла перед ним и развернул свиток с приговором. Женщина подняла на него равнодушный взгляд. Она знала, что он сейчас скажет.
Глава I. Мариша. Эштолль. Империя
– Мариша!
– Мммм…
– Мариша, я ведь знаю, что ты не спишь! – требовательно прошептала Лорси. Она нырнула под одеяло и была намерена всё узнать.
– Ну чего тебе, капризка?
– И вовсе я не капризка! Ну расскажи, ты же познакомилась с этим Вейроном?
– Познакомилась, мы же на турнире в одной ложе сидели.
– Ну?! И всё?
– Потом ещё по парку гуляли.
– Ты должна рассказать мне всё! Он тебя поцеловал?
– И как бы он меня там поцеловал? Люди же везде. А в парке осветительные артефакты. Леди за такое мне потом бы неделю жизни не давала. А всё тебе рассказывать нельзя, ты ещё маленькая.
– Я вовсе не маленькая, я всё знаю про… ну, про это. Я у тебя книжку нашла. А ты ему понравилась?
– Не слишком ли ты любопытна для маленькой девочки, капризка? Понравилась. Он мне рассказывал про свою семью и говорил комплименты.
– Ну а дальше?! – серые глаза смотрели требовательно.
– А дальше он придёт просить у отца позволения за мной ухаживать.
– Мариша, пообещай мне забрать меня с собой, когда выйдешь за него замуж! Я тебя очень люблю и не хочу тут без тебя оставаться.
– Постараюсь. А теперь давай иди спать, а то уснёшь здесь, леди узнает и будет гневаться.
– Ладно, – Лорси поцеловала её и выскользнула за дверь.
Мариша проводила сестру взглядом, закинула руки за голову и прикусила губу. Ненужная привычка, от которой она никак не могла избавиться, стоило задуматься, и пожалуйста. А ей надо было всё обдумать.
Она уже не была маленькой папиной дочкой, и не каждый её каприз исполнялся. А ведь когда-то отец Маришу обожал и ни в чём ей не было отказа. Обожали её и трое братьев. Единственная девочка с медного цвета кудрями, что унаследовала от красавицы матери, пусть и не досталось ей магии, была всеобщей любимицей.
Когда у неё родилась сестра, ничего не изменилось, баловали их двоих, хоть и жили они небогато,– бывший королевский род, двадцать веков назад проигравший войну Эсгерландам, поклялся в верности императору. Всё, чем владело раньше её семейство, принадлежало теперь другим, не осталось ни дворцов, ни земель. Дерр Эштеринг, прослуживший всю жизнь в имперских войсках, вышел в отставку в чине генерала и получал пенсию. Не слишком большую, но на жизнь в столице хватало, да и братья их не забывали, и они не бедствовали.
Мариша всегда удивлялась, как ей так повезло, родиться в знатном семействе, да ещё и красавицей и всеобщей любимицей?
В том, что что-то с её удачей было не так, она в первый раз заподозрила, когда ей было двенадцать. Леди Эштеринг объяснила ей, что особо богатыми они не были и её планам не суждено было сбыться, – Эштолльская Академия была для не для неё. Империя оплачивала обучение только магам. А ей леди велела взяться за другое образование, оказывается, у мадам на неё были свои планы, – Марише нужно было удачно выйти замуж. Сестра была девочкой робкой и не отличалась эффектной внешностью, серые глаза, светлые волосы, застенчивая улыбка, – Лорси пошла в род отца, и на неё леди Ретца не очень рассчитывала.
– Ты пока ещё совсем дитя, Мариша, а потому послушай меня. Женщине в нашем мире никак не устроиться, кроме как путём удачного замужества. А тебе боги дали всё, чтобы стать счастливой женой и матерью. Мужчины легко теряют голову от красивой женщины, надо уметь это использовать, тогда ты сама сможешь выбрать того, кто составит твоё счастье. И обеспечит тебя и ваших детей, – леди Эштеринг вручила Марише книгу. – Прочитаешь, верни мне, в библиотеку не неси, – добавила она.
– Но разве замуж выходят не по любви? – удивилась Мариша. Так пишут во всех романах. Я бы хотела, чтобы мой муж меня любил.
– Любовь, это война, девочка моя, – ответила леди Ретца. А победитель, как известно, получает всё, – леди кинула взгляд в окно, по другую сторону площади в глубине парка сиял золотыми шпилями императорский дворец. – Тебе нужно изучить предмет для того, чтобы избрать правильную тактику и стратегию. Читай, – велела она.
К четырнадцати годам Мариша прочитала достаточно много романов, в которых откровенно рассказывалось о том, чем двое занимались за закрытыми дверями спальной. И о сложных взаимоотношениях мужчины и женщины. Она была готова согласиться с леди. Любовь была войной.
К шестнадцати она знала, что в женщинах нравится мужчинам, а что нет. И как доставить удовольствие и получить его самой, но не лишиться девичьей чести.
Она решила, что пора переходить к практике. Не могла же она полагаться только на теорию и чужой опыт в решающей битве. Так войны не выигрывались. О том, как важны опыт и практическая подготовка она знала от отца генерала. Повзрослев, Мариша жалела, что не родилась мальчиком, вот где её ждала бы блестящая карьера. Но пустым сожалениям она предаваться не планировала. У неё была своя война. И своё поле боя. Гибли на нём нечасто, но ставки тоже были высоки.
– Мариша, леди Картон рассказала мне вчера за чаем, что два дня назад тебя видели входящей в дом дерра Мортона. Одну. А супруга его с детьми уже два дня, как уехала в загородное имение. Ты понимаешь, какие о нас пойдут слухи? – леди Ретца едва дождалась окончания завтрака, а теперь пыталась хоть как-то вразумить дочь. Вернулась Мариша вчера, когда леди уже уснула так и не дождавшись её.
– Неужели, мадам, вы верите сплетням? – Мариша аристократично зевнула, не разжимая губ.
– А третьего дня на приёме у Кайтонов? Куда ты пропала на целых полчаса? Дерра Мортона я тоже не видела в это время в зале.
– Мадам, право, это уже и вовсе придирки, – я отходила в дамскую комнату. И откуда мне знать, чем был занят в это время дерр?
– Мариша, я подумать боюсь, что будет, если хоть что-то из того, что о тебе говорят, услышит твой отец.
– Мадам, но что я могу поделать, если мне завидуют и стараются очернить? Надеюсь, если он и услышит, то не от вас.
Как-то поздно леди Ретца спохватилась, подумала Мариша. Поклонников у неё было много, не один дерр Мортон. План леди удался. Она была не просто красива, она была восхитительна. Именно так отзывались о Марише. Она прекрасно рисовала, – её работы вызывали восторги мастеров гильдии живописцев, разбиралась в поэзии, музыке и нарядах. Знала несколько языков и умела эффектно одеваться и нравиться. Мужчины дарили ей цветы, бриллианты и признавались в любви. Всё, как хотела леди Эштеринг. Цветы она оставляла себе, драгоценности отдавала леди Ретце. Маришины туалеты стоили дорого. А их любовь добавляла красок в унылую жизнь столицы Империи.
Сама она мечтала уехать в Данисею из их богами забытой дыры. Хорошо в Империи жилось только императору и сносно тем, кого он жаловал. Но император был уже стар и женат, да и слухи о том, что он делал со своими игрушками, её пугали. Она старалась держаться от дворца подальше, как и советовала леди Ретца: императору не отказывали, он имел право взять то, что хотел. Так гласил закон Эсгерландов.
И вот теперь появилась новая проблема, – жених. Не хотела она за дерра Вейрона Торена. Тот был не самым богатым наследником, хоть и древнего рода. Состояние у него было немаленькое. Но это для Империи, не для Данисеи, откуда он сам и был родом. Да и был этот Вейрон откровенно скучен, она же умрёт с ним с тоски. Мариша, конечно, могла его научить, что нужно делать с девушкой в спальне, но его и учить-то не хотелось. Зачем? Когда он говорил свои комплименты, ей приходилось сдерживаться, чтобы не зевнуть.
У неё был другой, красивый, страстный и куда более состоятельный претендент на её любовь. Тот, на кого она смотрела сегодня из ложи и кому повязала свою ленту на руку… её слух уловил лёгкий шум за распахнутым окном. «А вот и он!», – улыбнулась Мариша. Она, наверное, даже была в него влюблена. А он знал, что делать с женским телом, и что и как говорить, чтобы хотелось ответить на его страсть. Уж ей-то было с чем сравнивать, кавалеры у неё были. Она, конечно, черты не переходила: по правилам, с девственностью надо было расставаться в брачную ночь и на супружеском ложе. Но это только распаляло Деста.
Казалось бы, лучшей партии было не сыскать, – самый завидный жених Данисеи и убеждённый холостяк был готов поступиться своей свободой и бросить все свои богатства к её ногам, запутавшись в её медных кудрях, околдованный её голубыми глазами. Но нашла коса на камень: оба семейства были против. Отец не желал и слышать ничего о женихе из третьего сословья. Леди злилась, нюхала соли и тиранила прислугу, но перечить супругу не смела. Да и родители Деста считали, что её семья была слишком бедна, и такой союз был невыгоден.
Мариша выбралась из-под одеяла, накинула халат и приоткрыла дверь на балкон. Рядом с ней почти бесшумно приземлился мужчина, спрыгнув с широкого карниза сверху.