– Достаточно того, что вы видели, – покачал головой следователь, уставившись на подбородок Вортекса.
– Но я же давал подписку! – возмутился инспектор.
– Что им ваша подписка? – понизил голос следователь. – Думаете, пыточные комнаты были только у дона Таро? Успокойтесь, Вортекс. Долго вам прятаться не придется. Через полгода будет оформлены ваши похороны после смерти, скажем… от оторвавшегося тромба. Да, от этого теперь уже не умирают, но случаются исключения. Затем кремация и погребение. Или, что практичнее, развеивание. Не волнуйтесь, вы будете здравствовать там, где захотите. Небольшой курс омоложения, и вы сами себя не узнаете. А вот с именем придется проститься. Извините.
– Я переживу эту потерю, – пробормотал Вортекс и вдруг подумал, что куда как больше печали ему доставляет, что он уже не сможет пройтись по пирсу между разномастными кораблями, не помашет рукой старым знакомым и, добравшись до крайней стартовой площадки, не поднимется по трапу на борт «Ануэлы», не бросит какой-нибудь комплимент ее изображению на экране, не согреется от ответной улыбки и не поболтает со стариной Калоном о чем-нибудь обыкновенном за стаканчиком маурского зеленого пойла…
С этим следователем, что прилетел на Маур, как сказал он сам, «подчищать хвосты», Вортекс в свое время провел чуть ли ни неделю. Для начала тот показал ему несколько роликов, на которых инспектор сначала разглядел проходившую через окно в силовой защите, отмеченном светящимся контуром, «Ануэлу», затем увидел процесс стыковки. После этого следователь запустил картинку изнутри Железной Луны.
– К сожалению больше ничего нет, только это, – проворчал служака. – Несколько кадров из служебных коридоров. Часть системы удалось взломать еще в процессе строительства логова Таро, все прочее надежно экранировано, да и эти пробелы они скорее всего залатали бы со временем.
На роликах Вортекс увидел сначала что-то размазанное и едва различимое, что вихрем проносилось по коридорам. Поняв, что инспектор ничего не понимает, следователь замедлил изображение. Но даже в этом случае Фламу едва можно было различить, так быстра она оказалась, снося с пути и живую, и автоматическую охрану.
– Они плохо изучали материальную часть, – хмыкнул следователь. – Я вообще удивляюсь, что она поддалась магнитному излучению. Не должна была. А уж как им удалось уложить ее в нейтрализующий бокс… По всему выходит, что она сама решила в него лечь. А уж когда пришел сигнал, вскрыла его изнутри, как пищевую пленку.
– Какой сигнал? – спросил инспектор.
– С «Ануэлы», – ответил следователь. – В гравитационном диапазоне. Он не блокируется. Что-то вроде контрольного звонка.
– И что дальше? – спросил Вортекс. – Ну, кроме Фламы.
– Вот, – включил следующий ролик следователь.
По коридору Железной Луны шли друг за другом Эйра, Калон, Квинц и Флама. Они несли какие-то тяжелые, по виду титановые ящики. За ними тянулись незнакомцы, одетые в черно-белые полосатые робы. Вортекс стал их считать, но сбился на пятидесяти. Замыкал строй Блейд. Он шел с обнаженным мечом и время от времени оглядывался.
– Что это? – спросил инспектор.
– Подождите, – покачал головой следователь. – Смотрите сюда.
На следующем ролике «Ануэла» отчаливала от Железной Луны. Контрольные маяки силового поля сияли красным, выход был закрыт, но она отчаливала. А затем на крохотной башенке на боку корабля зашевелилась «метеоритная пушка».
– Значит вот так… – прошептал Вортекс, когда экран залился пламенем аннигиляции.
– Впечатляет? – усмехнулся следователь. – Думаете, ошибка в расчетах?
– Это было самоубийство, – качнулся инспектор. – Я так понял, даже маяки сгорели?
– Именно, – кивнул следователь. – И не только. Линкор Таро, он сам со всеми помощниками, половина его флотилии, вся Железная Луна и вся гвардия. Радиус захвата оказался приличным, хотя Дея не пострадала, все-таки аннигиляция, никаких обломков. Пришлось восстанавливать только озоновый слой. А вот «Ануэла»… Она уцелела.
– Подождите, – замотал головой Вортекс.
– Да, – прищурился следователь. – В официальных сообщениях сообщалось о гибели кораблика. Но вы же понимаете, что иногда информация… искажается. При необходимости, конечно.
– Но я видел последний ролик в новостях! – прошептал Вортекс.
– Было такое, – кивнул следователь. – И его даже не пришлось редактировать. Все дело в долях секунды. В тысячных долях секунды. Пламя успело облизать «Ануэлу», но она уже таяла. Уходила в ноль.
– Но позвольте, – заморгал инспектор. – Вы надеетесь…
– Я знаю, – твердо сказал следователь. – Через час Эйра высадила спасенных узников Таро на внешнем пирсе Вениса. Черт возьми, если представить нашу систему большой квартирой, они прыгнули из одной комнаты в другую! Переместились почти мгновенно! Мало того, они выдали каждому из спасенных солидную сумму в галактических кредитах! И все они теперь под программой защиты свидетелей. Все, кроме экипажа «Ануэлы».
– И где они теперь? – спросил Вортекс.
– Не знаю, – вздохнул следователь.
Он подумал немного, затем включил шумоподавитель, защиту, присел напротив инспектора:
– Чтобы было ясно, это не наша операция.
– Чья же тогда? – прошептал Вортекс.
– Не имею понятия, – хмыкнул следователь. – Хотя вариантов не так уж и много. Либо это запоздавшая месть медранцев, Таро наследовал кое-какие богатства уничтоженных ими кланов. Либо в нашей службы имеются тайные отделы, о которых я не знаю, что вряд ли. Либо это личный проект Эйры. Есть еще варианты?
– Личный проект? – изумился инспектор.
– Когда она… фактически ушла в отставку, ей было уже немало лет, но недостаточно, чтобы расстаться с делом всей ее жизни. Скажем так, она была недовольна, что мы упустили систему Синего Кита. Вся это мерзость… имеет склонность к объединению. Да, там захватили власть бандитские кланы, да, они стали строить собственный флот, нападать на торговые балкеры. Возобновилось рабство, этакий космический феодализм…
– Это же не значит, что их следовало аннигилировать? – привстал Вортекс.
– Сядьте, – надавил на плечо инспектора следователь. – Что вы мне сказали о сертификации двигателя «Ануэлы»?
– Незнакомая, в чем-то до смешного древняя конструкция, – наморщил лоб инспектор, – но удивительно компактная и функциональная. Впрочем, аналогичная нынешним прыжковым системам. Правда, я не смог разобраться с производителем, но разве всех упомнишь. Да и справочников таких нет. Тоже самое и с аннигилятором… Я вообще на него внимания не обратил, там по штату должна была стоять пушка, но она давно необязательна.
– У нашего флота в системе Синего Кита не было аннигиляторов, – прошептал следователь. – Их тогда вообще не было. Только лазеры, магнитные пушки, торпеды, гравитационные излучатели. Все.
– То есть, правители Синего Кита сумели опередить остальное человечество? – удивился инспектор.
– Нет, – вздохнул следователь. – Не сумели. Или, точнее, не успели. Они воспользовались даром чужих.
– Не понял, – пролепетал Вортекс. – Так это был контакт?
– Контакт был у Синего Кита, – ответил следователь. – А у нас была война. В которой на стороне противника оказались чужие. Возможно, они ошиблись. Возможно, тестировали человечество. Неясно. Мы даже не знаем, откуда они. Уж точно не из Синего Кита. Планеты этой системы были обследованы досконально. Возможно, что они и не из нашей галактики…
– Ужас, – вытер пот со лба инспектор. – Какой же ужас…
– Именно так, – кивнул следователь. – Есть предположение, что человечество прошло по краю пропасти. Но роль чужих в этой истории пока неясна. Криминальный флот мог ведь иметь и собственные намерения. Во всяком случае, флот федерации не пересекал орбиту третьей планеты Синего Кита, были предложены переговоры, и мы ожидали представителей местных кланов, когда сразу два эсминца вынырнули из нуля в километре от нашего флагмана и аннигилировали его. Тут все и началось…
– Но ведь мы победили… – прошептал Вортекс.
– Если это можно назвать победой, – усмехнулся следователь. – От нашего флота осталась четверть и то только потому, что корабли Синего Кита начали аннигилировать друг друга… Так, словно их системы взбесились. Дело дошло и до их баз. Да и внезапный взрыв сверхновой, знаете ли… Мы пока такого запускать не умеем.
– Но четверть нашего флота успела уйти в ноль, – поднял брови инспектор.
– Именно так, – кивнул следователь. – Все уцелевшие корабли. А система Синего Кита самоликвидировалась. Теперь там лишь нейтронная звезда. Так что можете не корить родные межзвездные силы в жестокости. Ее не было. Глупость, возможно, была. Во всяком случае, думаю, так считала Эйра.
– Она ведь была там? – спросил Вортекс.
– Была, – кивнул следователь. – Под другим именем конечно. Там все действующие лица были под другими именами. В связи с уничтожением Таро мне удалось получить доступ к ее файлам. Естественно, то, что я скажу, огласке не подлежит. Но я рассказываю вам об этом, так как надеюсь на какую-нибудь подсказку с вашей стороны. Короче, Эйра была в группе контакта. Как оказалось, в нашей службе имелся сверхсекретный отдел, который предполагал возможность инопланетного вмешательства. Уж больно быстро развивалась индустрия у этих разбойников, с чего бы это вдруг им проявлять технический гений? На орбите одной из планет располагался маяк на базе кораблика «Дубль-В», там и находилась Эйра. Официально выполняла функции диспетчера, неофициально – проводила пеленг, учет, аналитику и расшифровку. Офицер самого высшего уровня. Если вы понимаете, речь идет не о количестве звезд на плечах.
– И что же она успела выяснить? – спросил инспектор.
– Только то, что инопланетное влияние на Синего Кита ограничивается присутствием советников и некоторой научно-технической помощью, – ответил следователь. – Кажется, она сумела законтачить с кем-то из чужих, которые уже были разочарованы сотрудничеством с новыми феодалами. Так что прибытие флота стало для нее неожиданностью. Увы, наши адмиралы не знали о ее миссии. Она стала предупреждать, что все этом может плохо кончится. Но ее не послушали. С другой стороны, опасность была слишком отчетлива. Да и высшее руководства флота до сих пор не в курсе подоплеки произошедшего… Оно числит себя триумфатором…
– Но как же она осталась жива? – изумился Вортекс.
– Кое-какую картину удалось восстановить не так давно, – пожал плечами следователь. – Когда началась битва, Эйра увела «Ануэлу» с орбиты. У ее кораблика при всей его старомодности имелась отличная защита, но от аннигиляции она была бессильна. А затем… В гуще битвы она пристыковалась к останкам горящего линкора Синего Кита и… сделала прыжок.
– То есть? – не понял инспектор.
– С его частью… – развел руками следователь. – И не спрашивайте, как ей это удалось. Во всяком случае «Ануэла» тогда этого точно не могла, да и не так она называлась, у нее был только номер. На видео можно различить, что часть линкора исчезает, но с таким же успехом она могла и взорваться… Во всяком случае, мы и думали, что она взорвалась вместе с подлетевшим слишком близко корабликом «Дубль-В». А уж потом… Мы не искали Эйру. В управлении есть памятная доска с ее фотографией и именем. То имя тоже вымышлено, но это неважно. А уже здесь… Скажите, инспектор. Вы хоть понимаете, что я не просто так все это вам рассказываю? Вы же водили дружбу с Калоном?
– Именно он вызывает у вас особенное подозрение? – спросил Вортекс.
– Не больше, чем остальные, – ответил следователь. – Хотя нет, больше всего подозрений вызывал Квинц. Его происхождение… туманно. То есть, биография, данные об участии в той битве, допуск к управлению устройствами – все фальшивка. Кто-то проник в систему учета и внес эти данные.
– Так бывает? – удивился инспектор.
– Нет, – твердо сказал следователь. – Но так случилось.
– А остальные, – нахмурился Вортекс.
– Остальные… – задумался следователь. – У всех изменены имена… Тот, кого вы знали как Калона, был помощником Эйры на «Дубль-В», пилотом и медиком. Собственно, им он и остался. Шаис… Шаиса она купила на Фатоне через пять лет после той битвы. Да, такое еще бывает. Но я разыскал информацию о той сделке, он продавался как… пустышка. Не смотрите на меня так, Вортекс, на Фатоне в те времена можно купить даже межпланетный катер без государственного номера.
– А Флама? – спросил инспектор.
– Самое сложное, – признался следователь. – Все, что удалось узнать, так это то, что ее небольшой отряд штурмовал главный корабль Синего Кита. Да, в открытом космосе. Что касается Блейда, он настоящий медранец. И, это как раз и служит причиной одной из версий. Он появился в команде Эйры лет десять назад. Была какая-то стычка в соседней системе. То ли он ее выручил, то ли она его.
– Я познакомился с ними, когда Блейд уже был в команде, – задумался инспектор. – Я мало что могу вам сказать… Калон любил помечтать, пофантазировать, часто нес всякую чушь. Или мне так казалось, что он несет всякую чушь. Он ведь был добрым малым. Или и остается добрым малым, если вы правы. К примеру, когда я спрашивал, где они раздобыли такой необычный двигатель и почему у них стоит на корабле несерийный навигатор, я вижу, что он не подходит к штатному месту, платформа под ним наварена, он говорил, что в галактике полно свалок, где можно прикупить совершенно чудесные вещи, и кто их знает, откуда они взялись? А вдруг у них инопланетное происхождение? Я, правда, принимал все это за чистую планету. То есть, думал, что инопланетное – значит, сделанное на другой планете. Не в смысле нечеловеческое.
– А насчет прыжков? – нахмурился следователь. – Вы же, инспектор, должны вы были интересоваться, как они умудряются их совершать? Или до вас не доходили слухи?
– У нас тут не принято болтать о таком, – признался инспектор. – Формально экипаж Эйры ничего не нарушал. Проходил все контроли, да и системы я его тестировал по-настоящему. Не знаю, что там было внутри, а показатели он выдавал с таким запасом прочности, что…
– Еще бы, – скривился следователь. – А ведь «Ануэла» и внешне стала напоминать лайнеры Синего Кита. В миниатюре, конечно. Все эти ребра жесткости, покрытие… Из чего оно?
– Не знаю, – пожал плечами инспектор. – Квинц говорил, что это особый сплав…
– А вы не полюбопытствовали… – вздохнул следователь. – А ведь он выдержал начало аннигиляции!
– Я спрашивал у Калона, как они умудряются всюду успевать? – прошептал инспектор. – Почему они плюют на правило Гвейда? Отчего не скачут на два парсека, а мельтешат на миллионы километров. Однажды мы уже были достаточно пьяны, чтобы всякую фразу обратить в шутку. И Калон, как мне казалось, тогда пошутил. Он сказал, что ноль – это не совсем ноль. Что современные лайнеры не случайно долго рассчитывают прыжки. Что в подпространстве имеются и узлы напряжения, и лакуны, и даже войды. И если делать прыжок с открытыми глазами, то можно все это использовать… Замедлять прыжок или ускорять его. Главное, чтобы корабль выдержал… И чтобы навигатор выдержал… И он не должен быть сложным. Секрет в простоте и ясности.
– Шаис, – прошептал следователь. – Он был навигатором.
– Почему? – не понял инспектор. – По штатному расписанию?
– Вы когда-нибудь разговаривали с ним? – спросил следователь.
– Нет, – сдвинул брови инспектор. – Он был необщительным. Где-нибудь в баре еще мог сказать пару слов, а на корабле обычно замолкал. Садился где-нибудь в углу…
– Его не было, – прошептал следователь. – Ануэла… Он был просто ее глазами и ушами. А иногда – навигатором.
– С чего вы взяли? – пролепетал инспектор и вдруг понял, что в его голове все начинает складываться. Почему был молчаливым этот орг, почему он как будто замирал, возвращаясь на корабль, но главное, почему о нем никогда никто не говорил. Об Ануэле говорили, как о живой, о подруге, о члене команды, но не о Шаисе…
– Думаю, что ваше тестирование бортового навигатора проводилось формально, – заметил следователь. – Сомневаюсь, что на корабле имелись ограничители развития и самоопределения искусственного интеллекта. Я знаю, что они запрещены в применении к оргам, но в сфере звездной навигации ограничение остается. А уж если он имеет инопланетное происхождение… Вы хоть можете представить, какой технологический прорыв мы упустили?
– Корабль состоял из шести членов экипажа, – пробормотал инспектор. – Эйра, Калон, Блейд, Флама, Квинц и Ануэла. Как я мог этого не видеть? Но как вы это могли узнать?
– На «Дубль-В» был штатный орг, – ответил следователь. – Его судьба нам неизвестна, но судя по описанию… Этот шлем, что надевался на Шаиса… он ведь из того же металла, что и колпак навигатора? Зеленовато-красный? Напоминающий медь или бронзу?
– Да, – кивнул инспектор.
– Вы много видели навигаторов из бронзы? – усмехнулся следователь. – А двигательную установку?
– Вовсе не видел… – задумался инспектор. – Но это все казалось таким… свидетельством древности…
– Я не уверен, что это именно медь или известные нам ее производные, – прошептал следователь. – Скажите, что вы можете сказать о Квинце?
– Он очень пострадал в той битве… – нахмурился инспектор. – Даже если не был в ней на самом деле. Но у него было обожжено все лицо и изрядная часть тела. Про тело мне, правда, говорил Калон. У Квинца всюду искусственная кожа, удивительно, как он вообще выжил… Впрочем, Калон говорил, что ему пришлось потрудиться над Квинцем… Зато после трагедии, где тот обгорел, у бедолаги появились странные привычки. Он много пьет воды. Простой воды, но с солью. И ест только фрукты.
– Много вы знаете людей, что пьют воду с солью? – спросил следователь. – И как вы думаете, почему ни в одной пластической клинике ближайших систем нет ничего об излечении некоего Квинца? Впрочем, последнее не так важно. Скажите, вы уверены, что под его кожей человек?
– Но как же… – замотал головой Вортекс. – Всякий раз со мной на судно приходил медицинский контроль. Они брали анализы…
– Думаете, так сложно обмануть медицинский сканер? – поморщился следователь.
– Что происходит? – спросил инспектор.
– Уже произошло, – ответил следователь. – Примерно двадцать лет назад или чуть раньше случилось первое столкновение человечества с инопланетной цивилизацией. Предполагаю, что до столкновения офицер секретных служб, которую вы знаете под именем Эйра, имела контакт с этой цивилизацией. Когда началась заварушка, она бросилась спасать контактера с той стороны. Уже неважно почему, из гуманитарных ли соображений, или понимала, что лишь с его помощью можно спастись самой. Она ринулась в самую гущу схватки. Как-то пристыковалась к останкам лайнера, нашла контактера, которого вы знаете под именем Квинца, и спасла его. Она его, а он их.
– Кого их? – спросил Вортекс.
– Эйру, что решилась на этот шаг, – прошептал следователь. – Калона, который тут же стал выхаживать Квинца, как бы его ни звали на самом деле. Фламу, которая, вероятно, участвовала в битве, но каким-то образом была нейтрализована или убеждена в чем-то. Орга, который по сути либо принес себя в жертву, либо просто пришел в негодность.
– Что вы имеете в виду? – не понял инспектор.
– Речь шла о секундах, – ответил следователь. – Думаю, что надо было запустить режим прыжка. И он осуществлялся именно с помощью того шлема. Почему-то управление этим процессом отделялось от искусственного интеллекта корабля. Или оно производилось чужими в индивидуальном порядке.
– И что же? – спросил инспектор.
– В открытом космосе сеть в то кресло и надеть шлем на голову мог только орг, – ответил следователь. – Он это и сделал. Для того, чтобы загрузить стандартную личность в орга, требуется много времени, но мы не знаем чужой технологии. Возможно, для них это просто. И так. У нас битва, пламя, смерть. Кораблик, прикрепленный к останкам линкора, среди которых двигатель и часть управления. Возможно, это были разные обломки. Возможно, там были задействованы какие-то механизмы…
– Область догадок… – стиснул кулаки Вортекс.
– Увы… – пожал плечами следователь. – Оперируем тем, что имеем. В любом случае, некий орг сел в некое кресло и надел на себя шлем. Думаю, что искин, которого вы знаете под именем Ануэла, отгрузил часть себя в него и взял управление прыжком на себя, используя орга, как демпфер.
– И вся эта безумная этажерка полетела неизвестно куда? – воскликнул инспектор.
– Именно! – повысил голос следователь. – Битва была двадцать лет назад, а Эйра появилась на Фатоне только пятнадцать лет назад. Где она была пять лет? А что если она уже служит не только нам?
– Знаете… – пробормотал инспектор. – Эта Ануэла… Ну, искин, как вы говорите. Она удивительно красива. Пусть даже только на мониторах… Я всякий раз замирал, пораженный ею. Даже пытался разговаривать. Думал, что за удивительная красавица взята для образца? Даже как-то заснял ее и запустил в распознаватель. Знаете, что оказалось?
– Что, – спросил следователь.
– Я получил три ответа, – ответил инспектор. – Что такого персонажа нет, что это не сгенерированное изображение, и это не человек. Подождите, но вы же не сказали мне про эту… Нейдру? Что стало с ней? Как она…
– На пирс Фатона были высажены не только освобожденные узники Таро, – сказал следователь. – Среди них была команда техников и тот самый Смотин. Все связанные. Сейчас они в заключении, с ними еще работают другие следователи, но кое-что об их показаниях я знаю. Нейдра пыталась овладеть навигатором. Тестировала его в разных режимах. Когда очередной тест прошел успешно, решилась сесть в кресло. Надела на голову шлем и начала погружение в навигационную программу. А потом…
– Спеклась, как и Шаис? – прошептал инспектор.
– Нет, – мотнул головой следователь. – Оказалась зафиксирована в кресле. По рукам и ногам. Стальными лентами. Дальнейшее тот же Смотин не помнит. На этот раз газ стал выделяться не из кукол. Когда он пришел в себя, он уже вместе с остальными был связан. Вы хоть понимаете, что это значит? Эйра была готова! Это не Таро взял ее в оборот, а она его! Смотин сказал, что Нейдра разговаривала по линии связи с Таро, запрашивая проход в защитном поле Железной Луны, как прежняя Нейдра. Но, когда она закончила разговор, она как будто уже была не она. Она смотрела на Смотрина не как раньше, с холодной брезгливостью. Нет, она смотрела на него с сожалением и даже с сочувствием.
– Разве можно заменить основу орга такого уровня? – спросил инспектор.
– А прыгать в ноль с открытыми глазами? – усмехнулся следователь. – А совершать чудеса с небольшой двигательной установкой? А аннигилировать огромную межпланетную станцию из крохотной пукалки? Вы хоть понимаете, что сейчас, в это самое время так называемая Эйра осуществляет контакт с инопланетным разумом?
– Черт, – почесал затылок инспектор. – А ведь еще недавно этот контакт осуществлял и я. Во всяком случае с Квинцем и Ануэлой… И знаете, они мне показались вполне приличными гуманоидами. Во всяком случае, очень похожими на людей.
– Возможно, что Эйра – это лучший из возможных переговорщиков, – согласился следователь.
– Значит… – задумался инспектор, – теперь экипаж состоит из Эйры, Калона, Фламы, Блейда, Квинца и Нейдры…
– Думаю, Нейдры больше нет, – не согласился следователь. – Теперь это Ануэла. С другой стороны, они могут снова поменять имена.
– Зачем им это? – спросил инспектор. – Их будут искать и на другом краю галактики?
– Очень может быть, – ответил следователь. – Таро был держателем общака. Отвечал за хранение средств криминальных кланов сразу нескольких секторов. Думаете, они поверят, что такое богатство аннигилировано? Видели эти ящики на ролике? Не поручусь, что информация об этом рано или поздно не улетучится.
– Да уж, – пробормотал инспектор. – Даже если бы Таро уцелел в этой катастрофе, я бы ему не позавидовал…
***
Этот разговор закончился несколько дней назад. Теперь Вортекс стоял и смотрел в ночное небо Маура, которое, возможно, видел в последний раз. Небо Деи обычно затянуто облаками. Вон она, та звездочка. Но Хайла с Деи кажется больше. Правда, с Вениса еще больше, но на Венисе слишком жарко. Хотя теперь…
Вортекс вытащил из кармана планшет, ввел пароль, перелистнул пару страниц и кивнул, когда увидел золотой кругляшок-иконку. Данные счета на предъявителя, на котором, как убедился он еще в обед, средств больше, чем он мог заработать за тысячу лет безупречной службы. Как там написала Эйра? «Спасибо за то, что ты был человеком. Эйра».
Осталось понять, комплимент ли это…